Италия…
Для меня Италия была теплой и солнечной, несмотря на середину зимы. Она была невесомой, легкой, парящей, улыбчивой и очень гостеприимной. Она обволакивала меня всю и проникала в меня через мою одежду, через кожу – прямо внутрь меня. Amico stretto – вспомнилось из какой-то книги – «близкий друг». Настолько близкий, что является второй кожей. Вот я бы сказала, что Италия для меня стала «Amica stretta» – моя настолько близкая подруга.
Это сложно объяснить, но понимание вот такой приятной близости и приятия приходит ко мне только сейчас, когда я неделю дома. Я бы не хотела туда уехать жить (я всегда почему-то примеряю любую страну и любое место, в котором нахожусь, на свою жизнь), не хотела бы там работать. Я бы однозначно хотела бы и хочу оставить с ней отношения романтические и весьма гостевые. Хм… интересно, а как Италия ко мне приедет в гости?!
Итак, моя Италия и моя итальянская премьера.
Римини
Славный курортный город, который сначала открывается туристам одной большой улицей с одним автобусо-троллейбусом маршрутом номер 11. Все путеводные «магистрали» со слов экскурсоводов завязаны на этом маршруте, поэтому создается впечатление, что Римини – город одной улицы. Совпадением ли или приятной неслучайностью (в совпадения я давно не верю) было то, что меня поселили по системе «Фортуна» на остановке номер 11 маршрута номер 11 с учетом того, что 11 – мое число по рождению. Вот это, думаю, «фортит». Вот это МОЯ ИТАЛИЯ!
Гостиница – уютная, вполне адекватная для «переночевать». Завтраки – сносны, но слишком много сладкого, чего не люблю. Но это все проза жизни. Поэзию я нашла на улицах старого Римини, о котором принимающая сторона туроператора сказала вскользь: «Вам быстро надоест и Вы поймете, что в Римини нечего делать».
В Римини есть, что делать. Даже в разгар зимы. Город – потрясающий, старинный. Великолепная архитектура сохранилась в том же виде, что и сотни лет назад.
По улицам идешь, словно по съемочной площадке какого-нибудь исторического фильма, где вот-вот оживут средневековые персонажи с факелами в руках. Мост Тиберия, около которого хочется стоять с мольбертом, холстом и кистями, упрашивал «выливать» на холст всю красоту недосказанности и восторга. Кафе с витиеватой мебелью и местными жителями, жмурящимися от солнца, звали на кофе.
Разноцветные домишки, образующие пестрые ряды, позировали на фотокамеру. Земля же, в тех местах, где была покрыта газоном, подмигивала тысячами одуванчиков и ромашек из детства. От эмоций распирало. Хотелось ликовать, танцевать, кричать и нестись, открывая все новые и новые непознанные горизонты. Силы пребывали, тело наливалось энергией, а мозг расслабленно и самодовольно шептал: «Горы сверни, но приезжай сюда часто, и с детьми!».
Где-то между старым и новым Римини забрела в лавчонку с продуктами и купила зачем-то индийские тосты, которые оказались на редкость острые, будто пересыпанные перцем. Почему в Италии столько индусов? А еще афроамериканцев, которые знакомятся прямо на улице с помощью своего ломаного афроамериканского англо-итальянского языка и пытаются при этом чмокнуть два раза в щечку, подражая истинным итальянцам, у которых такова традиция – ничего не попишешь. И украинцев почем так много? И они – везде: в “Мак-Дональдс” за «свободной кассой», в “Бергер Кинг”, в магазинах кожи, обуви, в туркомпаниях, в автобусах, на лавочках в парках, в молах и везде-везде. По сути, их было больше, чем даже итальянцев. По крайней мере, создавалось именно такое впечатление. Из-за обилия русскоязычного населения и трудящихся в тех краях Италии мне иногда казалось, что я нахожусь где-то на другом конце российской географии, где очень тепло для зимы и красиво. Судите сами: на уличных штендерах надписи: «Секс-шоп». Распродажа» – на русском. На окнах итальянского кафе: «Украинский борщ как дома». Меню – на русском. Официанты, портье, водители автобусов – говорят на русском. В гостинице – только русские, в основном, женщины. Так что мне наверное так и продолжала бы казаться, что я где-то в своей стране, если бы не Джанни … J.
Еще в Римини было Адриатическое море с огромными пронумерованными пляжами, но моря для меня было мало, как, впрочем, и всегда. Моря много не бывает.
Флоренция.
Экскурсию во Флоренцию я взяла на месте у Украинской девушки, которая говорила, слава Богу, хотя бы с итальянским акцентом. 65 евро – и вуаля! Комфортабельный автобус, чудесная экускурсия, потрясающая экскурсовод, с которой просто повезло, невероятные факты истории, легенды и артефакты искусства на расстоянии вытянутой руки прямо под открытым небом… все, что нужно, чтобы бегать с открытым ртом за экскурсоводом и урывками фотографировать-фотографировать-фотографировать, только бы не пропустить что-нибудь важное из рассказанного.
Ванесса – коренная флорентийка, говорящая на русском, НО на абсолютно итальянском русском, и прошу не путать с украинкой, которая говорила, слава Богу, с акцентом. Эти вещи не сравнить так же как борщ, сваренный в кафе в Италии и дома на собственной кухне.
Ванесса поражала своей мягкой эмоциональностью и артистичностью. Она к каждому возвратному глаголу добавляла «ся», что делало ее речь очень милой и трогательной. А еще театрально прижимала правую руку к груди, чуть закатывая глаза, чтобы с гордостью показать, насколько дорога ей ее Флоренция. При упоминании о флорентийцах эпохи Медичи или каких других времен она говорила «мы», причисляя себя к этому гордому званию «флорентиец/флорентийка». Тем самым она заражала гордостью нас за нее, за то, что мы видели, за вымощенные дорожки, по которым ходили до упаду, за воздух, которым дышали.
«Вот здесь, посмотрите, обманчивая речушка Арно достигла уровня в 2 с лишним метра во время наводнения в 1953 году… (могу приврать по поводу дат и чисел)…. А вот здесь Данте увидел Биатриче и влюбился в нее без памяти, любил ее много лет, посвятил ей Божественную комедию. Девушка даже не подозревала о таких глубоких чувствах поэта. Посмотрите налево: вот здесь похоронена Биатриче, вот здесь – ее нянюшка, а здесь – матушка. А там захоронены Галилео Галилей, Микеланджело» … и десятки имен, которые мы слышали в рамках курсов по мировой художественной культуре в школе, потом других – в университете на журфаке … вся история перед глазами, нагляднее некуда. А вот там – Музей Уффици с оригиналами Боттичелли, Микеланджело, раннего да Винчи, Караваджо… А здесь – перед музеем аттракцион: живые статуи и потрясающая игра каждой микро-мышцы лиц актеров-мимов.
Я подошла к одному из них. Весь в белом, с белым густым гримом на лице, замерзший или замерший, обездвиженный и безжизненный, пока в шляпке не услышит звон монеты. Я бросила 20 центов и ожившая статуя потянулась ко мне, чтобы взять меня белыми перчатками за руку, проникновенно глядя мне в глаза. Мою руку «статуя» притянула к своему сердцу… так мы стояли очень долго, невзирая на людей. Сначала я улыбалась. А потом просто глаза – в глаза. Игра актера, но что-то екнуло внутри: в глазах было что-то еще, кроме игры – усталость? Желание ответного тепла? Желание реальности?
Я отряхнула иллюзии, статуя отвела глаза и застыла… каждый зажил своей жизнью дальше.
Сан-Марино.
Если я попадаю в место, где есть горы и море – все, отдых удался на славу.
Сан-Марино – это горная дорога, это потрясающий вид, открывающийся с высоты облаков, это отдельное карликовое государство со своими законами, некогда беспошлинной торговлей, ныне – с низкими налогами и счастливыми жителями, которыми создали свой рай сами для себя и поддерживали его веками для себя любимых изо всех сил, даже избежав войн. Сан-Марино славится своими винами и наверное классным шопингом – за этим туда ездят в основном. Еще маленьким, почти сказочным, старинным городком с башнями, с зубчиками на башнях, часами с боем, резными столбами, арками, мраморными изваяниями. Помню, в детстве, в каком-то из начальных классов мы создавали проект крепости из сказок. Я создала Сан-Марино. А он теперь создал меня. Меня новую. Вернее, обновленную, с апргрейдом.
Венеция.
Если бы не экскурсия, Венеция понравилась мне куда больше. Запомнилась она пока больше моими промокшими ногами, потому что на площади Сан-Марко во второй день карнавала я умудрилась отстать от группы и потеряться. Когда же обнаружила заветный флажок, возвышающийся на своей группой, рванула к ним не по мостику, а просто по площади, где даже голуби не ходят пешком – там морская вода образует большие глубокие лужи. О том, что они глубокие – я узнала, когда удивила всю группу своим водным приключением и переходом лужи практически вброд. J.
Наверное я слишком долго мечтала попасть именно в Венецию. На подъезде в легендарный город сердце колотилось, а душа зациклила дурацкое «ТАДАМ!» с периодичностью в пару секунд.
Венеции было и много, и мало одновременно. Толпы людей удручали, изредка встречающиеся ряженые в костюмах – радовали, но их было мало, потому что ждала больше. Мне же казалось, что карнавал – это шествие, это миллионы переодетых людей и – пожалуйста, «фотографируйсярядомнехочу». Однако, были такие, кто собирал дань с каждой фото. Или же такие, к кому не пробиться, потому что к ним стояла очередь из тех, кто наверное тоже успел перед поездкой посмотреть «Орел и решка в Венеции».
Настоящую Венецию я познала и полюбила, когда села на парапете рядом с морской прозрачной водой насыщенного бирюзового цвета, такой манящей и такой хрустальной. Глядя на катера и одиночные гондолы вдалеке, на людей, снующих туда-сюда, не выпускающих из рук свои фотоаппараты, на голубей, которые с гордостью называются венецианскими и имеют наглость не бояться никого и ничего, на какого-то ряженого поодаль, кривляющегося перед толпой, на лавочки с сувенирами… сидя там, на том парапете с привкусом черного крепкого настоящего венецианского эспрессо без сахара во рту, я понимала, что теперь мне Венеции было мало и будет мало всегда. Также как и Италии.
Последние два дня я провела в Римини за компьютером, потом опять в Сан-Марино, но уже по работе, а потом опять в Сан-Марино, но уже ночном и не по работе.
Я побывала в пустом ресторанчике «Трамонтано», где в тот день никого не было, кроме шеф-повара и еще какого-то служащего. Меня напоили вином, накормили итальянским фасолевым супом с тертым сыром, потом вкуснейшими горячими лепешками с прошуто и морковным десертом с цукатами. Мы смотрели “Сан-Ремо” на итальянском языке и смеялись над шутками, а потом гуляли по старому ночному Римини, обсуждая философские вопросы все на том же на итальянском, потом катались по городу, глядя то на ночные огни, то на черную даль моря, то на пустынные улицы или на попадающихся на глаза пешеходов. А еще глядя друг другу в глаза, смеясь, просто потому что легко, просто потому что так бывает, потому что такое случается, непонятно, необъяснимо, неожиданно, только потому что у нас есть способность мечтать….
Ваша Анна Премьера